Валерий Иванович Лепский – капитан 1-го ранга в отставке. Проходил службу на Новой Земле с 1964 по 1967 год в должности инженера- испытателя НИЧ полигона. В 1967 г. бы переведен в Учебный центр ВМФ в Коломне. После окончания в 1975 г. Военно-морской академии был назначен в 6-е управление ВМФ. С 1990 по 1994 год – снова на Новой Земле, назначен ИО начальника НИЧ. Уволился из рядов ВС РФ в 1994 г. С 1995 г. работал в Российском государственном военном историко-культурном центре при правительстве Российской Федерации, был ответственным секретарем Межведомственной комиссии Росвоенцентра. Ветеран ПОР. Лауреат премии Правительства Российской Федерации. Кавалер ордена Мужества, ордена Красной Звезды, ордена «За службу Отечеству» 3-й степени.
ИСПЫТАТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ НА ЛЕДНИКЕ ШУМНЫЙ
Кроме двух основных видов испытательских работ на полигоне (собственно испытаний ядерных боеприпасов и испытаний надводных кораблей, образцов вооружения и военной техники на стойкость к поражающим факторам ядерного взрыва), в интересах Минобороны, Минсредмаша проводились и другие работы.
Условия полигона позволили подготовить и провести испытания специальных устройств, способных пробивать льды значительной толщины, оставаясь при этом боеспособными. Важнейшая часть работ по отработке изделий была проведена на леднике Шумный. Для проведения таких испытаний требовалось найти ровное ледовое поле соответствующих размеров, с необходимой толщиной льда при минимальной его трещиноватости. Кроме того, должны были выполняться необходимые условия для доставки персонала испытательских групп и обеспечивающих подразделений, а также приборов и материалов.
Было рассмотрено несколько мест проведения работ, но выбор остановили на леднике Шумный. Он находится на Северном острове Новоземельского архипелага в районе губы Северная Сульменева. Его размеры – два десятка километров в длину и несколько километров в ширину с толщиной льда от нескольких десятков до сотни метров – позволили без затруднений выбрать на нем место для проведения исследовательских работ.
Конечно, ледник Шумный не так огромен и не так красив, как ледники, обрывающиеся сине-зелеными стенами льда высотой в сотню метров в Карское море севернее пролива Маточкин Шар. Но он все равно производил неизгладимое впечатление, как и вся величественная суровая природа Северного острова Новой Земли.
Мне посчастливилось работать на Шумном в 1991 и 1993 годах в качестве представителя полигона, ответственного за проведение измерений при испытаниях и координирующего действия всех полигонных служб и подразделений. Координаторами работ представителей разработчиков боеприпасов и авиации Военно-морского флота были офицеры войсковой части 31100 С.А. Чернышов (1991 г.) и С.Л. Шарапов (1993 г.), с которыми мы работали согласованно и при полном взаимопонимании.
На Новоземельский полигон были возложены следующие задачи: оборудование боевого поля и командного пункта; проведение необходимых сейсмических и оптических измерений; обеспечение устойчивой связи с диспетчерской службой аэродрома, где базировались самолеты- носители макетов изделий; обеспечение транспортом для доставки испытательских групп и грузов из пос. Северный на ледник Шумный; наблюдение за метеообстановкой в районе работ; контроль выполнения мер безопасности; размещение и обеспечение всем необходимым командированных на эти работы специалистов.
Для оборудования боевого поля были изготовлены, доставлены и установлены в его центре уголковые отражатели, обеспечивающие прицельное бомбометание с самолета-носителя; для размещения аппаратуры и систем электропитания – несколько сборных деревянных домиков. Кроме того, в пос. Северном были собраны старые шины, из которых сооружали на каждый опыт огромный костер с ужасно черным дымовым шлейфом, служившим ориентиром для визуального наведения бомбардировщика на цель. Думаю, что этот шлейф дыма свободно можно было наблюдать из космоса.
Автономный пункт сейсмических измерений размещался в полукилометре от центра взрыва в отдельном домике. Задачей этих измерений было зафиксировать, во-первых, контакт изделия со льдом, во-вторых, подрыв взрывчатого вещества и наконец, измерение временного интервала между этими двумя событиями.
Командный пункт был размещен к западу от Шумного на сопке, которая возвышалась над ледником метров на 400. Склон сопки был практически отвесным, и командный пункт как бы нависал над ледником, а само боевое поле было у наблюдателей как на ладони. Чудесный вид с командного пункта открывался в сторону Баренцева моря и на близлежащие бухты.
Ледник Шумный на Новой Земле. Фото С. Гусева. 2010 г.
На командном пункте размещались руководители работ, представители предприятия-разработчика изделия, группа кинофоторегистрации, операторы-корректировщики, обеспечивавшие связь с экипажем самолета, группа метеонаблюдений и другие участники работ.
Здесь необходимо отметить, что к погодным условиям предъявлялись довольно жесткие требования. Должны были быть выдержаны: высокая нижняя кромка облачности, небольшой ветер на всех высотах и горизонтальная видимость в несколько десятков километров.
На этапе обустройства боевого поля и командного пункта все испытатели и группы к месту работ доставлялись вертолетом. А это более 20 минут полета из поселка Северного в одну сторону. Скажу откровенно, у меня были некоторые опасения, что авиационная техника может подвести.
Например, если по какой-то причине на поле не запустится двигатель вертолета. Когда это случится на аэродроме, то это не беда. А случись это в 80 км от поселка, с неустойчивой в условиях Заполярья связью, что делать тогда?
Но, слава Богу, у нас в 1991 и в 1993 годах был великолепный надежный вертолет Ми-8 (бортовой № 25). А самое главное – блестящие летчики: командир экипажа В. Кунгурцев и пилот С. Лаптев. За два сезона работ не было ни одного сбоя по их вине. А ведь часто приходилось летать на работы из поселка на поле дважды в день – с утра до обеда и после обеда до ужина.
Выбор места для проведения испытаний на леднике Шумный. 1991 г.
Пролетая этим маршрутом, мы постоянно любовались неописуемо красивыми пейзажами, словно сошедшими с картин Рокуэлла Кента. Поражали воображение безграничные просторы этого сурового и одновременно прекрасного и неповторимого арктического края. Уверен, что те, кто хоть раз увидел все это, запомнили эту землю на всю жизнь.
Основная нагрузка при подготовке и проведении работ ложилась на плечи сотрудников научно-испытательской части полигона: Н.А. Макаренко, П.Н. Крайнюкова, В.Н. Суворова, В.Н. Селина, О.А. Пашкова, Р.А. Алеева, связистов под руководством А.А. Талалыкина и других военнослужащих полигона. Все эти люди были специалистами высочайшего класса, трудолюбивыми и исполнительными. И никогда не возникало сомнений в том, что со своими задачами они справятся.
Сам ход этих испытаний выглядел так. При благоприятном прогнозе (оба сезона работали в августе и хороших погодных «окон» было достаточно) иногда самолет-бомбардировщик вылетал с аэродрома из-под Вологды и брал курс к Новой Земле. Пока он летел, мы тщательно готовили измерительные комплексы. За полчаса до подлета поджигали костер из покрышек. За двадцать минут до планируемого сброса изделий перелетали на вертолете с поля на командный пункт. При подлете самолета- носителя к мысу Сухой Нос устанавливалась устойчивая связь между оператором- корректировщиком на командном пункте и экипажем самолета, и бомбардировщик ложился на боевой курс.
Как правило, вначале самолет пролетал над полем, и командир убеждался, что все условия его устраивают, и после «коробочки» на следующем заходе проводил сброс изделия.
Несмотря на достаточно большую высоту полета, сброс изделий мы видели визуально через бинокли, т.к. практически сразу раскрывался парашют. Изделие некоторое время для стабилизации полета летело с парашютом. Затем парашют отстреливался, и груз с огромной скоростью устремлялся вниз.
Испытатели готовы к работам на леднике. 1993 г.
У льда его видели только самые зоркие из наблюдателей да чуткие средства кинофоторегистрации. Затем через некоторое время взметался столб из осколков льда, испытатели поздравляли друг друга с успешным проведением работ. Результаты измерений зарегистрированных параметров опыта обрабатывались в тот же день и докладывались комиссии.
Но не всегда все шло так гладко. Однажды экипаж из-за неожиданного порыва ветра сброс груза провел неудачно. Оптическими приборами было зафиксировано место падения изделия в 450–470 метрах от центра поля. Но подрыва не последовало. Выдержав положенное по условиям безопасности время, комиссия вылетела к месту падения. К сожалению, в этом районе ледник оказался сильно трещиноватым. Отыскать место внедрения макета изделия в лед оказалось невозможным, т.к. к этому времени подул сильный ветер, который погнал поземку. И это – в августе!
Вот что такое Новая Земля! Найти признаки, свидетельствующие о «приледнении» изделия, не удалось.
Такие «милые», пока все шло нормально, представители промышленности и их военпреды вдруг неузнаваемо преобразились и стали напористо утверждать, что изделие ушло в глубокую двадцатиметровую трещину, там подорвалось, а якобы несовершенные полигонные системы это не зафиксировали. И требовали все это запротоколировать. Надо было как-то парировать эти нападки. Мне пришла идея подорвать в более глубокой трещине менее мощный, чем в изделии, заряд, проведя при этом соответствующие измерения. Удалось договориться с руководством горнопроходческой экспедиции помочь нам осуществить такой эксперимент. Устройство было опущено на глубину 30 метров и дистанционно подорвано. При этом были проведены, как и на боевой работе, сейсмические и оптические измерения. Для «чистоты» опыта все участники перебрались на командный пункт, откуда наблюдали происходящее. Эффект был такой, что скептики даже без обработки результатов измерений признали неправомерность своих обвинений в несовершенстве наших измерительных систем.
В конце концов, все запланированные на полигоне на 1991 и 1993 годы работы были проведены. Завершающие испытания этой серии работ были проведены в Арктике, за что участники работ были заслуженно удостоены Государственной премии.
В заключение еще об одной детали, оставившей добрую память об этих суровых и одновременно красивейших местах. Любители рыбной ловли меня отлично поймут. Такой рыбалки, как в этих местах, я больше нигде не встречал. Действительно, это край «непуганых гольцов». Трофеи за очень короткое время рыбалки были такие, что даже самым удачливым рыбакам они и не снились.